Просматривая старые подшивки газет «Красное знамя» за 1947 год в Сортавальской  библиотеке, прочитала  статью П. Петрова «На берегу Ладоги». «В живописной местности на берегу Ладожского озера расположена школа юнгов Министерства рыбной промышленности КФССР.  85 подростков проходят здесь курс трехгодичного обучения. В будущем эти молодые специалисты рыбного хозяйства – капитаны судов и судовые механики морского флота. Сейчас юнги проходят курс теоретической подготовки, изучают общеобразовательные предметы. Скоро весна, но среди учащихся уже царит оживление. Предстоящий навигационный период сулит им много нового, интересного. С началом навигации юнги выедут на практику на побережье Белого моря. Там, в оборудованных мастерских и на судах в открытом море, будущие специалисты пройдут практическую подготовку, приобретут необходимые навыки»[1].

 

В статье рассказывается о школе юнг рыбной промышленности. Известно, что у нас была Валаамская школа боцманов и юнг военно-морского флота. Возникает большое количество вопросов. У нас была школа юнг гражданского флота? Где она располагалась? Когда открылась? А главное,  что известно о сортавальской школе юнг?

 

Юнги впервые появились в эпоху гребного флота. Романтика морских путешествий всегда имела своих почитателей, именно поэтому мальчишки, желающие на практике освоить морское дело, никогда не иссякнут. В России первая школа юнг была основана в 1707 году указом Петра I  в Кронштадте. В Советское время одна из первых школ юнг военно-морского флота была основана в 1940 году на острове Валаам. Школы юнг военно-морского флота были упразднены с созданием Нахимовских военно-морских училищ.

 

Великая Отечественная война вычеркнула из штатных расписаний специалистов многих истинно мужских профессий. Рыбацкая отрасль не стала исключением. Для подготовки и воспитания квалифицированных кадров моряков-рыбаков приказом  Народного Комиссариата рыбной промышленности СССР от 26 февраля 1944 года № 146 «Об организации института юнг на судах флота Наркомрыпрома СССР» был введен институт юнг гражданского флота.  Юнги проходили трехлетнее обучение.  В КФССР школа юнг рыбной промышленности была открыта в Сортавальском районе м. Ямилахти д. Аньяла в 1945 году.

 

«Наркомат рыбной промышленности республики открывает в Сортавале трехгодичную школу юнгов. Школа будет готовить механиков и водителей рыбацких судов. Закончен набор учащихся на первый курс. В школе юнгов будут обучаться 100 подростков, в большинстве сыновья рыбаков. Для юнгов выделен учебный флот: два больших моторных судна и несколько парусных. Занятие в школе начнутся 1 октября» [2].

 

О школе юнг известно очень мало. В НА РК сохранился партийный фонд «Сортавальская школа юнг» 1945—1949 гг.  Это планы и протоколы партсобраний. На основании этих документов можно пролить небольшой свет на работу школы.

 

В местечке Ямилахти была открыта специализированная  рыбопромысловая мореходная школа  юнг, которая готовила  морских специалистов для рыбной промышленности судоводителей и механиков.

 

В 1945—1946 учебном году начальником школы был Смольков Иван Федорович, завучем – тов. Гринфельдт, завхозом — тов. Бочарников, воспитателем Миронов Виктор Михайлович. Проблем у школы было много: не были отремонтированы учебные здания и комнаты для проживания, отсутствовало полное освещение школы, не было мастерских, не хватало учебных пособий, штат школы был не укомплектован,  из-за этого возникало много проблем не только с обучением, но и между самими преподавателями. Из протокола партсобрания: «По штату школы положено два воспитателя и военрук, фактически работал один воспитатель и один военрук, а зарплата другого воспитателя выплачивали преподавателю тов. Гринфельдт, а к работе воспитателя он не привлекался, не работал, не смотря, на приказ Министерства о его назначении».

 

С контингентом  учащихся были проблемы. Набор в школу в 1945 году проводился с нарушением Устава и Положения  школы. В  школу попали дети повышенного возраста, бывшие в оккупации, тюрьме, жившие просто на улице и это наложило свой  отпечаток на дисциплине. Преподаватели жаловались на плохое поведение на занятиях, в общежитии, курение, не подчинение педагогам и младшему  командному составу, случаи  хулиганства, сквернословие, кражи продуктов и тетрадей, случаи склок и сплетен, что приводило к исключению из  школы юнг.

 

Весной 1946 года в школе юнг было организовано подсобное хозяйство. Заведующий хозяйством был Смахтин Валентин Иванович.

 

План посева был спущен министерством рыбной промышленности — 5 га для посева овощных и зерновых культур, картофеля. Но! Для весенне-полевых работ подсобное хозяйство имело 2-х лошадей, правда одна лошадь была больная. Семенами  овса и посевным картофелем школа со стороны министерства рыбной промышленности обеспечена не была. Для посева нужно было 6000 кг картофеля, а  приобрести на месте возможности не было т.к. средств у школы также не было.

 

Летом  группа механиков проходила практику на мурманском побережье в количестве 38 чел, хотя не сообщалось, была ли у них плавательная практика. Судоводители проходили практику при школе на 3-х листер-ботах. Практика не соответствовала  программному материалу и была  268 часов.

 

При выходе на каникулы юнгам выдавался сухой паек. В одном из протоколов сообщалось «... со стороны Сортавальского рыбкоопа имело место в момент роспуска учащихся школы на каникулы неправильное распределение продуктов питания и промтоваров. Продавцом магазина № 6 т. Паршуковой было не дадено консервов учащимся. Выдавалось вместо 2 кг. 300 гр. – всего 1 кг. 080 грамм».

 

Второй учебный год был более благополучный, чем первый. Но! Нужно было еще много всего сделать. Это можно узнать из протокола партсобрания:

«... нужно подготовить помещения  для расширения общежития учащихся, ибо в таких антисанитарных и скученных  условиях держать ребят в дальнейшем нельзя. В этом году также у нас нет базы для производственного обучения, а учить в дальнейшем только лишь общеобразовательным дисциплинам будет не  целесообразно… Просили у министерства, чтобы разрешили  организовать распиловку деловой древесины на лесозаводе «Ляскеля», для этого выслать наряд треста «Лескарелдрев» на разделку древесины лесозаводу «Ляскеля» в количестве 500 куб.м. и для ускорения процесса выделить рабочих  на третью смену — 25 чел. Наряд на распиловку леса получили, но не имеем моторного катера для буксировки леса в запань лесозавода. Для ускорения выполнения заказа нужно  разрешить вопрос о наличии смазочных материалов мотокатера школы, который зачастую простаивает из-за отсутствия автола и обеспечить сбор аварийной древесины для чего необходимо иметь оплатник, транспорт, нужный инструмент. Есть решение Совета Министров КФССР на перенос школы острова Тулон, но до сих пор Сортавальский райсовет её нам еще не передал, а поэтому и к перевозке мы приступить не можем. ... денег нет, чтобы школу с острова Тулон перевести.  Кроме того выделенные рабочие строители, согласно решения III съезда рыбаков колхозников КФССР, для строительства — 50 человек плотников до сего времени не прибыли. Кроме этого ни копейки средств не имеем на строительство, нам нечем платить за работу рабочим. ... Проблемы с обеспечением общежитием рабочих – строителей на 40 голов, кроватями, спальными принадлежностями, не решен вопрос общественного питания».

 

Начальником школы в 1947 году был назначен Гручин Михаил Иванович, Смольков Иван Федорович был завучем. В школе было более 70 юнг и около 40 человек рабочих и служащих.

 

Потихоньку дела двигались. В одном из протоколов выступления завхоза тов. Горячилова: «... ремонт школы и кубриков в основном закончены, необходимо только провести замазку окон и оклейку стен, печное хозяйство не в порядке, совсем плохо обстоят дело  в обеспечении дровами школы (потребность дров – 900 кубометров), рабочей силы недостаточно, недостаточно инвентаря тоже. Подсобным хозяйством освоено 5,17 га, урожай очень слабый, сена заготовлено – 17,5 тонн. Не решен вопрос с землей. Решаем вопросы через Министерство Рыбной Промышленности КФССР т.к. особо договориться на месте не с кем. Овощехранилище на 20 тонн, потребность школы – 3 тонн. Ремонт квартир ведется плохо, из-за этого рабочие увольняются. Дисциплина низкая. Появилась в школе лошадь, но нет гужевого инвентаря (телеги). Педагогов не хватает, 8 штатных должностей нет, не хватает рабочих хозяйственных. Согласно учебным планам учащиеся школы юнг обязаны пройти обучение слесарному, кузнечному, такелажному делу. Несмотря на это производственной базы  в школе не имеется.  Школа совершенно не имеет учебников, наглядных пособий по спец.предметам и частью по общеобразовательным предметам».

 

В отчете начальника Гручина М.И. о выполнении плана 9 месяцев 1947 года: «школа в основном закончила ремонт кубриков и здания школы, приобрела 50 ученических столов и 130 стульев, 4 классных доски, 80 кроватей, на первое полугодие обеспечена писчей бумагой, карандашами, тетрадями и др. школьными принадлежностями. Завезено обмундирование для юнг и постельные принадлежности. На 1947 год полностью укомплектован штат школы, на наличный состав лошадей заготовлено сено».

 

Проблемы с дровами были у школы с начало её основания. В течение нескольких лет приводили в порядок здания, сооружения. Скорее всего, была отремонтирована котельная т.к. выдержка из протокола: «большие проблемы с дровами угрожали проблемами парового отопления, бани, прачечной, пекарни».[1]

 

В сентябре – октябре 1947 году в передовице газеты «Правда» была опубликована статья о состоянии Сортавальской мореходной школе юнг. Наверное, было не радужно описано т.к. несколько протоколов об этом событии рассказывают.

 

В документах  удалось найти всего  10 фамилий преподавателей:

1. Смольков И.Ф.
2. Китаев И.М.
3. Громова О.И.
4. Ваньков И.Д.
5. Коппалин А.С.
6. Гринфельдт В.С.
7. Мирнов В.М.
8. Гручин М.И.
9. Хуттунен А.И.
10. Шестаков М.И.

 

В Сортавальской школе юнг с 18.X.1946 года по 9.VII. 1947 года педагогом по черчению был Хуттунен Арви Иванович, заслуженный работник культуры и заслуженный художник Российской Федерации.[1]

 

Из Сортавальской школы юнг пришел на Беломорскую базу государственного лова рыбы Ю. Осташков, выросший в опытного капитана, которому в 1970 году было присвоено звание Героя Социалистического Труда.[2]

 

Школа юнг в Сортавальском районе просуществовала до 1949 года. Впоследствии её перевели в г. Беломорск "…школа юнг переехала из Сортавала в Беломорск и находилась по-соседству со школой ФЗУ в Порт — посёлке...»[5].

 

Интересно, что было в этом месте после закрытия школы юнг?

 

Оказалось, что местечко Ямилахти деревни Аньяла — это удивительное место со своей богатой историей.

 

В 1908 году в местечке Ямилахти деревни Аньяла Сортавальское евангелическое общество, основанное в 1890 году в городе Сортавала, получило в подарок участок земли, принадлежавший ранее английскому пастору Я. Килбум.

 

Имея собственные земли в живописном  месте залива Ямилахти и деньги от добровольных взносов и пожертвований, Сортавальское евангелическое общество начало строить жилье и инфраструктуру для организации дома отдыха.

 

Сортавальское Евангелическое общество создало в Ямилахти дом отдыха для школьных преподавателей, который назывался «Домом десяти марок», т.к. именно с 10 финских марок, пожертвованных в 1908 году учителем народной школы, начался сбор средств для создания этого дома отдыха. Первые отдыхающие в Ямилахти появились летом 1919 года. Хозяевами дома отдыха стали Микаэль и Эстер Нюберги.

 

Летом в м. Ямилахти регулярно заходил пароход, зимой, когда замерзало озеро, в город можно было проехать на лошадях по льду залива.

 

Микаэль Нюберг вышел в 46 лет на пенсию, был хорошо известным учителем музыки Сортавальской учительской семинарии, концертмейстером и композитором. Дом отдыха в Ямилахти успешно действовал до начала Советско-финской войны.

 

В начале 1920 года председатель общества Бруно Бокстрем  отправился в Хельсинки в министерство образования просить  финансовой помощи в организации проведения учебных курсов в доме отдыха. Ехавший с ним в поездке агроном Я. Курикка настоятельно советовал не ограничиваться курсами,  а организовать настоящее христианское народное училище. В Министерстве к идее отнеслись положительно и деньги выделили сразу. Вести об училище распространились  быстро, и первыми учениками стали молодые люди из приграничных районов Карелии.

 

Директором народного училища и учителем музыки с момента основания и до 1940 года был Микаэль Нюберг.

 

Первоначально учебное заведение называлось «Народное училище Приграничной Карелии». С 1926 года стало именоваться «Ямилахтинское народное училище». Студенты обучались  истории, географии, родному языку и литературе, основам математики, биологии, гигиены и здравоохранению, рисованию, пению, физкультуре, религии, домоводству и сельскому хозяйству.  При училище был интернат и обязательные хозяйственные и сельскохозяйственные работы. За все время существования  училища в Ямилахти в нем обучалось 895 человек, третья часть обучающихся были православные карелы.

 

В 1928 году для народного училища построили трёхэтажное  каменное здание, в котором были все коммунальные удобства: водопровод и канализация, центральное отопление и электричество, большой лекционный зал и кухня. [6]

 

В 1940 году, после окончания советско-финской войны, училище было эвакуировано в Суорлахти.

 

13 сентября 1941 г., в период военных действий 1941—1944 года, училище вернулось обратно в Ямилахти. Некоторые постройки были повреждены, но все-таки 8 января 1942 г. училище начало работу. Летом 1942 г. при нем работал трудовой лагерь, а в 1943—1944 гг. – курсы домашних работниц.

 

20 сентября 1944 г. училище эвакуировали в Валкуалу,  а в 1945 г. – в Вехкалахти.

 

В 1940—1944 годах директором была Миа Тюсанен.

 

В советский период в 1958 году в местечке Ямилахти д. Аньяла открывается пионерский лагерь «Волна».

 

 

«Волна» — такое поэтическое название носит пионерский лагерь сортавальских мебельщиков. Комплекс зданий, расположенных на живописном берегу залива, с трех сторон окружен лесным массивом. Чудесное место для отдыха детворы! 79 детей рабочих, служащих и ИТР работников комбината отдыхают в «Волне». Кроме того, пионерский лагерь гостеприимно открыл свои двери для детей из школ города Петрозаводска, Сортавальской типографии и Ильинского лесозавода...»[7]

 

 

«Десятый год подряд на отдых принимает ребят пионерский лагерь комбината «Волна». Здесь просторные, светлые спальные корпуса, спортивный зал, летняя открытая площадка, пионерская комната, спортивный городок, лодочная станция, кухня, столовая, весь спортивный инвентарь. Подобран коллектив пионервожатых, работниц кухни и столовой. И вот в прошлое воскресенье состоялось официальное открытие лагеря. … Особенно волновался начальник лагеря Александр Александрович Бойков и Ирина Степановна Николаева – старшая пионервожатая... В лагере 130 ребят, разбили их на 4 отряда…  Пионерское лето в разгаре. 149 ребят работников комбината отдыхают в первую смену в спортивном лагере и в лагере комбината «Волна»…»[8]

 

В один из периодов работы пионерского лагеря начальником был Николаев Михаил Владимирович. Долгое время поваром работала Терещенко Феодосия Павловна.

 

В период между закрытием школы юнг в 1949 году и организацией пионерского лагеря «Волна» в 1958 году  в этом месте дислоцировалась воинская часть.

 

В настоящее время территория пионерского лагеря «Волна» представляет грустное  зрелище. А жаль!

 

Местечко Ямилахти   граничит с землями бывшей деревни Аньяла.

 

Сама деревня Аньяла располагалась в 6 км от  г. Сортавала на восток по побережью Ладоги между устьем реки Тохмайоки и заливом Кирьявалахти. В деревне проживало несколько семей профессиональных рыбаков, но большая часть населения добывала средства для жизни занятием сельским хозяйством. Небольшие плодородные участки земли давали неплохие урожаи сельскохозяйственных культур. С запада деревню Аньяла  от города отрезала река Тохмайоки и в месте подхода к ней дороги была устроена паромная переправа.

 

У деревни существует даже своя легенда. В книге «Tarina Anjalan asuttamisesta», подаренной  музею Северного Приладожья, есть повествование учителя Юхани Лётьёнена «О первых жителях деревни Аньяла». С небольшими сокращениями представляю вашему вниманию.

 

«Целый длинный весенний день весельная лодка продвигалась вдоль пустынных берегов в поисках новых мест для рыбной ловли. Так далеко на север Йорма еще не бывал и не слышал, чтобы кто-то еще был. Нетронутыми казались берега по обе стороны широкого пролива, таежная тишина царила в прибрежных лесах.

 

Прошедшим летом они останавливались южнее, поставили рыбацкую  хижину на одном из мысов и рыбачили все лето в прибрежных водах. Осенью лодка Йорма вернулась к месту постоянного проживания семьи на Вуоксу с большим уловом, но сейчас, когда  наступила новая весна, ватага уже из нескольких лодок снова отправилась в сторону шхерного района северной Ладоги. Часть лодок их команды осталась на островах в районе Яккима, пара лодок остановилась в Отсойнен, еще пара в Келломаниеми, а лодка Йормы двинулась еще дальше вдоль пролива Ворссунсалми на северо-восток. Когда заходящее солнце стало касаться верхушек высоких сосен на горе Хирсокмяки, их лодка была на восточном мысу острова Ройха.  На восток открывался величественный вид на пролив Хийденселькя.

 

— Таатто хой! Погребем туда, где эта большая, прямо исполинская сосна растет, посмотри, как широко она раскинула свои вершинные разлапистые сучья. Под ней еще и рябина распускает свои цветы. Таатто, гребем туда!

 

Йорма с женой, сыном Каукко  и маленькой Анникки погреб к указанному дочерью берегу. Лодка уткнулась в песчаный берег, и первым выпрыгнул на берег Каукко, за ним маленькая Анникки подбежала к увиденной с озера сосне.

 

— Мама, погляди какая большая сосна, я не могу её обхватить. Давай назовем этот красивый мыс Сосновым (Хонканиеми).

 

Стоянку оборудовали немного поодаль от большой сосны под ветками рябины. В цветках рябины шуршали пчелы, собирая мед, а подальше на склоне горы в березах куковала кукушка. Прокуковала раз, другой, потом много, много раз, пока ей не откликнулась другая кукушка в черемухах на мысе Турпаанкиеми.

 

Вновь прибывшие сидели тихо под рябиной и слушали соревнование кукушек, пока мать Анья держа за руку отца, другой рукой поглаживая кудри Анниккки тихо сказала: «Они кукованием приветствуют нас с прибытием на эти берега. Посмотрите, как синеет тихая вода озера на восходе, а с севера этот берег закрывают от холодных ветров высокие лесистые горы. Здесь поставим избу из смолистых бревен, заложим основу новой деревни. И эту деревню, отец, мы назовем Аньяла.

 

— Анья-мамы именем,  заинтересовано продолжила Анникки.

Каукко тоже не отстал от сестры:

— Этот мыс мы с отцом распашем и засеем зерном. Будет у нас свое поле.

— Делайте так — сказала Анья-мать — Только не трогайте эту сосну. Пусть это будет наше семейное священное дерево, которое  охраняет нас всех.

 

Постепенно стихли разговоры под рябиной. Сон одолел вновь прибывших. Перестали шуршать пчелы. Стихшее озеро еле слышно плескалось о прибрежные камни. Серое покрывало летней ночи накрыло землю.

 

Лето семья Йорма рыбачила в заливе Виссарлахти, устье реки Тохмайоки.

 

К осени была готова вместительная изба из крепких смолистых сосновых бревен. Рядом с домом был поставлен амбар, наполненный дарами воды и леса.

 

Зимой приготовили подсеку, весной её сожгли, и в образовавшуюся золу Йорма с сыном посеяли привезенные с собой зерна ячменя. Этой же весной прибыли новые поселенцы.

 

Шли годы. Йорма и Каукко делали новые подсеки, все дальше отступал  лес на Хонкканиеми, появлялись новые поля. Каукко взял в жены молодую девушку из семьи Лемпиайненых.

 

Однажды тихим весенним вечером сидела поседевшая за годы Анья-мать под веткой святой сосны, устремив немигающий взор куда-то далеко-далеко и слушала перекличку кукушек так же как и тогда в первый вечер прибытия семьи к этим берегам.

 

Каукко тихо подошел к матери и прошептал на ухо:

— Видишь ли чего?

– Вижу, вижу, сын мой. Вижу зеленеющие поля, вижу много домов, дым труб, вижу под рябиной большой белый дом и толпу ребятишек – девочек и мальчиков. Слышишь, там за Суйккасенлахти звонит большой колокол, видишь на небе светлый крест. Помоги мне, эта сосна падает, падает. С этими словами мать упала на руки сына.

 

Анью-мать похоронили рядом с супругом на склоне горы Лемписенмяки. Её сопровождало все население Аньялы. Через многие годы сбылось предсказание старой матери. Упала подгнившая вековая сосна на  Хонканиеми, на месте святой рябины выстроили большой белый дом, в котором молодое поколение Аньялы получает знания о мире, чтобы на основе этих знаний улучшать свое и общее благосостояние на земле предков».[9]

 

В начале 1900-х годов дети д. Аньяла учились в «показательной школе Сортавальской учительской семинарии». Ввиду удаленности от места проживания посещать  эту школу могли очень немногие дети школьного возраста из Аньялы. Немногим ближе была школа в Хелюля. Естественно у жителей Аньяла возникло желание иметь в деревне свою школу. Организация школы в такой  небольшой деревне требовала выделение средств из бюджета волости, и при голосовании в руководстве Сортавальской  сельской волости побеждали противники школы.

 

В июле 1905 г. в самый разгар сельскохозяйственных работ собрали Совет волостного правления, на который не смогли приехать представители дальних сел, противники школы в Аньяла, и приняли решение школу в Аньяла открыть. Волость купила у кожевенника Кристиана Линдберга  земельный участок в Хонканиеми со строением за 10000 финских марок.

 

5 октября 1905 года школа в Аньяла впервые открыла свои двери для местных детей.

 

В течении 1906 года здание реконструировали, убрали межкомнатные перегородки, оборудовали  классные комнаты. Здание расширили пристройкой в которую вошли школьный класс и прихожая. Кирпичная часть пристроена в 1926—1927 годах. В ней располагался начальный класс, кухня и жилье для учителей.

 

Учителями были Иида Толванен (1905—1907 гг.), Енок Реймаа (1907—1923 гг.), Эмма Пиринен (Сиитонен) (1927—1944 г.), Юхана Лотьёнен (1924—1944 гг.)[10].

 

Юхана Лётьёнен родился и жил в Аньяла 12.09.1886 года, учился в Сортавальской учительской семинарии и после окончания учебы вернулся в родное село учителем в школу. В деревне возглавлял общество трезвости. С 1924 года председатель молодежного общества и член правления молодежных обществ Ладожской Карелии. Большой любитель спортивного рыболовства. Членами попечительского совета школы были Юхо Купнайнен и Плаво Йормака.

 

В советский период в деревне Аньяла располагался колхоз «Большевик» с 1945 по 1950 годы. В 1948 году председатель колхоза был Пономарев Евгений Яковлевич, с 1 января 1949 года — Игнатьев Яков Нефедьевич. В 1950 году в Сортавальском районе начинается процесс укрупнение колхозов. Колхоз «Большевик» и колхоз им. Тельмана объединились в 1950 году в колхоз им. Тельмана. «На днях в колхозе им. Тельмана состоялось собрание, посвященное объединению с соседнем колхозом «Большевик»…Председателем колхоза избран агроном А.О. Дубровский…»[11]

 

В январе 1960 года колхоз им. Тельмана объединен с совхозом «Сортавальский»  и становится участком № 2 совхоза «Сортавальский». [12]

 

В настоящее время на месте деревни располагается садовый кооператив.

 

1 сентября 1945 года в здании бывшей финской школы была организована Раутакангасская начальная школа № 3, которая  просуществовала до конца 1950-х годов. Учащихся начальных классов было около 40 человек. На такое количество детей полагалось два учителя. С 1 августа 1945 года была назначена учительницей Клыковская Александра Васильевна.[13] С 7 сентября 1945 года заведующей школой и учительницей была назначена Валтонен Анна Николаевна, которую перевели из детского сада м. Хелюля. [14]Старшие школьники из деревни ходили в Хелюльскую семилетнюю школу.

 

После закрытия Раутакангасской начальной школы в д. Аньяла был организован детский спортивный лагерь для мальчишек и девчонок, занимающихся  в спортивных школах Сортавальского района.

 

Первоначально в 1959—1960 годах спортивный лагерь располагался на острове Хакасаари (остров Крючок) напротив пионерского лагеря «Волна» (быв. Сортавальской школы юнг 1945—1949 г.). Ребята жили в палатках, питались в столовой пионерского лагеря. На остров и обратно детей перевозили на лодках. Изначально лагерь был организован для детей, посещающих ДЮСШ № 2, и родители которых работали на Сортавальском мебельно-лыжном комбинате (СМЛК).  В дальнейшем в лагере отдыхали спортсмены трех отделений: конькобежного, гимнастики и горнолыжного.

 

 

В 1961 году спортивному лагерю передали бывшее здание начальной школы и участок земли. Изначально ребята жили в 6-местных палатках. Стационарные домики для спортсменов построили только в 1980–е годы: сначала 10 домиков, потом еще 10. Они были рассчитаны на 4 человека. Строительством домиков занимался Нагайцев Евгений Игоревич.

 

 

В 1964 году построили столовую и большое здание для гимнастов (около водонасосной станции). Здание было построено на финском фундаменте, в нем располагалось 6 комнат.

 

Штат спортивного лагеря был небольшой: начальник, 10 человек тренеров-воспитателей, 4 работника кухни, 1 инструктор по плаванию, 1 музыкальный работник и 1 врач. Директорами спортивного лагеря были Семенов Валентин Андреевич с 1959 по 1972 годы, с 1973 года по 1986 год Капотин Валерий Николаевич,  Борисенок Владимир Петрович был завучем. Лагерь подчинялся  профсоюзу (СМЛК) Минбумдерпрому. Путевка в спортлагерь стоила для родителей — 12,60 рублей. Смена длилась 26 дней, лагерь работал в 2 смены.

 

В спортивном лагере был строгий распорядок дня: подъем, зарядка, утренние процедуры, завтрак, уборка территории, учебные тренировочные занятия, обед, тихий час, вторая тренировка, ужин, свободное время (игры, танцы, кино и т.д.) в 22:00 — отбой.[15]

 

В спортивном лагере дети отдыхали в возрасте от 8 до 18 лет. [16] В первую смену обычно было 120 детей, а во второй меньше — человек 60-80. На каждого тренера — 10-15 детей. В спортивном лагере тренерами были:  Шахов Владимир Иванович, Лавринов Николай Тимофеевич, Ващенко Галина Ефимовна, Фролов Владимир Изосимович (Зосимович) и другие.

 

Тренеры жили в здании бывшей школы на втором этаже. На первом размещались методический и медицинский кабинеты, актовый зал, где показывали кино, проходили дискотеки и проводили торжественные мероприятия.

 

 

На территории спортивного лагеря располагались баскетбольная и волейбольные площадки, баня и бассейн. Бассейн находился в заливе Ямилахти. Это была огороженная деревянными настилами часть залива с песчаным дном. От самого залива бассейн был отгорожен стеной из досок. Длина бассейна 25 м., глубина от 1  до 1,8 м. Детей в бассейне учили плавать. Из-за того что бассейн был неглубокий, вода прогревалась хорошо, а от холодных волн  залива  защищала деревянная стена.

 

 

В связи с тем что в лагере находились горнолыжники, конькобежцы, гимнасты и двоеборцы, тренировки у всех проходили по-разному. Ребята на тренировке бегали, прыгали, скакали, подтягивались на турнике, занимались плаванием. Задачи ставились детям на основании того вида спорта, которым занимались. Общим было дыхательная гимнастика, игра в волейбол, баскетбол, теннис. [17]

 

В спортивном лагере были не только мальчишки, но и девчонки. Как и в пионерском лагере, мальчишки девчонок мазали зубной пастой, а девчонки также не отставали в проказах от мальчишек.

 

 

У спортивного лагеря была лодка-ял, на которой тренеры и дети уходили в трех- дневные туристические походы. Ребята с одним  тренером гребли на яле, вместимость которого была 10 человек, а другие тренеры на моторном катере доставляли продукты, палатки и прочее оборудование на берег. В туристическом походе детей  учили разводить  костер и готовить еду, ставить палатки, заготавливать дрова, соблюдать правила безопасности в лесу. Самое запоминающее было варить сгущенку на костре — она была очень вкусная.  А главное — в лагере учили дружбе и уважению.

 

В конце каждой смены проводились соревнования.[18] В спортивном лагере находились дети не только сортавальских спортивных школ, но и спортсмены других спортивных школ Карелии.  Лагерь закрылся в 1986 году.

 

С большой теплотой и ностальгией вспоминают уже взрослые сортавальские спортсмены о пребывание в спортивном лагере и о тренерах.

 

Дмитрий Беляев пришел в ДЮСШ № 2, когда учился в школе № 7 во втором классе. «Моё знакомство с Фроловым Владимиром Зосимовичем началось в начальных классах. Придя в класс, и сказав, что приглашает нас в горнолыжную секцию, мы были горды тем, что нас выбрали, как сейчас сказали «нас выбрал мастер». Так началось наше приобщение к спорту, к здоровому образу жизни, к той части общества, о которой мы не знали, а только слышали и видели по телевизору. За все годы тренировок, я никогда не слышал, чтобы он когда-нибудь на кого-то накричал, он умел убеждать, не повышая голос. И все его слушались. У нас у школьников тех времен учителям давали клички, или прозвища. А Владимира Зосимовича всегда называли по имени и отчеству, либо просто Зосимович, потому что он любил дело, которым занимался, и всю пользу спорта пытался донести доступно до нас. И даже сейчас, приехав в поселок Хелюля, спросив у любого взрослого человека, кто такой Владимир Зосимович, любой ответит, что он его знал как простого, любящего спорт человека».[19]

 

В 1995 году  в здании располагался «Карельский Теологический Институт» (учреждение профессионального религиозного образования). В дальнейшем его закрыли. В настоящее время это частная территория.

 

Такова история одной публикации!

 

Автор: Собанина Ольга Геннадьевна, зав.ООР

 

[1] Газета «Красное знамя» № 22 от 16.03.1947 года

[2] Газета «Ленинское Знамя». 29 августа 1945  года

[3] Воспоминания Зуевой  Тамары Ивановны, жены Хуттунен Арви Ивановича

[4] «По-прежнему горит рыбацкая звезда» Г. Семенова,  первый заместитель ген. директора ОАО «Карелрыбфлот»

[5] Газета «Беломорская трибуна»

[6] Перевод Кяхконен Э.Э. Книги «Сортавальская сельская волость»

[7] Газета «Красное знамя» № 102 от 30.06.1971 года

[8] Газета «Мебельщик» № 26 (129) пятница 28 июня 1968 года

[9] Брошюра «Tarina Fnjalan asuttamisesta». Перевод  Э.Э. Кяхконен

[10] Перевод Кяхконен Э.Э. книги «Sortavalan maalaiskunta»

[11] Газета «Красное знамя»  № 91 от 24.11.1950 г

[12] Архивная справка Нац. архива (приказ № 14 от 27.01.1960 г  Д.61 Л. 32-33)

[13] Сортавальский архив Ф «Сортавальское РОНО», связка 1, дело 1 «Книга приказов»

[14]  Сортавальский архив Ф «Сортавальское РОНО», связка 1, дело 1 «Книга приказов»

[15] Воспоминания бывшего директора спортивного лагеря Капотина Валерия Николаевича

[16] Воспоминания тренера-преподавателя ДЮСШ № 2 Николая Тимофеевича Лавринова

[17] Воспоминания бывшего директора спортивного лагеря Капотина Валерия Николаевича

[18] Воспоминания тренера-преподавателя ДЮСШ № 2 Николая Тимофеевича Лавринова

[19] Воспоминания Беляева Дмитрия Анатольевича, спортсмена ДЮСШ № 2